• Сценарист фильма, Шарман МакДональд, мать исполнительницы главной роли Киры Найтли.
• Роль Кейтлин Шарман МакДональд писала специально под свою дочь Киру Найтли, но прочитав сценарий, Кира захотела играть Веру, а роль Кейтлин долгое время была закреплена за Линдси Лохан.
• Продюсер «Запретной любви», Ребека Джилбертсон, внучка реальных Веры Филипс и Вильяма Киллика, играемых Кирой Найтли и Киллианом Мерфи.

Разные мнения...

Сложный фильм

Фильм непростой. Возможно, я так до конца и не поняла задумку картины, но после себя она оставляет глубокой тяжёлое впечатление. В первую очередь это психологическая драма или мелодрама, история взаимоотношений четырёх людей. По сути дела здесь есть маленькая неуловимая связь с `Унесёнными ветром` — с книгой, а не с фильмом. Вера с дества влюблена в Дилана Томаса, и это воспоминание о первой любви не отпускает её всю жизнь. Когда она уже выходит замуж за Уильяма, делает она это по любви, но долго мучается сомнением, стоит ли привыкать к нему, ведь его в любой момент могут убить на фронте. А Дилан рядом, воспоминание о первой любви, у неё до сих пор остались к нему чувства. Дилан, на мой взгляд, ничтожество. Излюбленный режиссёрский ход, помочиться от страха в штаны, здесь тоже используется. Ведёт он себя подло, трусливо и нечестно по отношению к обеим женщинам. Свидетельствует против Уильяма в суде.
Кэтрин и Вера сплачиваются оттого, что обе в схожем положении, но они смогли пойти по другому пути и уважают, и любят друг друга. Они настоящие подруги.
Уильям по-настоящему любит Веру, но война его ожесточила, и он ужасно устал от присутствия Дилана в их с Верой жизни, он ревнует. После возвращение он устраивает эту пальбу, потому что не может больше терпеть и не верит, что сын его. Концовка не совсем ясная, но в целом даёт веру на счатье. Хотя бы на счастье Веры и Уильяма, потому что он стоит в окне и держит на руках своего сына. Дилан и Кэтрин уезжают, но кто его знает, что вытворит Дилан в Лондоне и что будет с ними.

Вы смотрите и ходите по лезвию ножа

Можно долго расписывать гениальность этого фильма и негодовать по поводу, как сильно его задержали в российском прокате. Может, мне повезло больше многих — я смотрела его на языке оригинала, я пересматривала его, записывая каждое слово, потому что каждое слово, каждая интонация затягивает, окунает вас в этот страшный и прекрасный мир войны, любви, поэзии и боли.
Можно много говорить о том, какую неоднозначную сторону любви раскрывает сюжет фильма, можно долго рассуждать о правдивости данного сценария, о женской дружбе, в которую немногие верят и далее, и далее.
Мнение об этом фильме и его героях может сложится самое непредсказуемое. Кто главный герой, а кто злодей, где настоящая любовь, а где фальшивка, где крепкая дружба, а где зависть? Фильм крутится, вертится, манит за собой в пучину этих вопросов и… не дает ответа. Вы смотрите и ходите по лезвию ножа, по краю любви, ища себя в героях, ища хоть каплю схожести своей жизни и этой великолепной драмы, с великолепной музыкой и стихами, с великолепными актерами.

Завистливая, ненавидящая, подозрительная

«Запретная любовь» — история потенциально насыщенных, болезненных взаимоотношений четырех волей обстоятельств сведенных вместе людей, в которой потенциал так и остался нереализованным, а пресловутые химия и хаотичный поток чувств между действующими лицами держатся исключительно из сентиментальной привязанности и на единственной неграмотной пуговице. На фоне сыплющейся штукатурки и мажорных взрывов снарядов, символизирующих военные действия, Мэйбери погружает зрителя в царство сомнамбул интеллигентного английского драйва.
Собственно, если взять за основополагающий тезис одного небезызвестного человека: «писатели и женщины умирают непонятыми», — то сразу станет очевидно, что к Дилану Томасу, поэтическую сущность которого по фильму определяют пара стишков, депрессивная физиономия и отсутствие денег, героине Сиенны Миллер — Кейтлин, и Вере, в исполнении Киры Найтли, следует относиться со снисхождением по определению. То есть адекватного поведения стоит ждать лишь от мужа Веры — Уильяма Киллика, ушедшего на войну романтиком и мечтателем, еще не совсем героем, а вернувшегося уже героем, но живым трупом без человеческих чувств. Спорить с тем, что война неузнаваемо меняет вчерашние нежные души, совсем не хочется. Как и с прочими — пусть немного напыщенными — душевными терзаниями основных персонажей, где Кейтлин старается удержать поэта, герой и поэт влюблены в Веру, она же за первого вышла замуж, со вторым спит, а любит себя.
И все же, как бы ни был органичен Мерфи в роли мертвеца, прошедшего эксгумацию войной, человека с несомненным психическим ущербом, как бы ни старалась Найтли за последние несколько лет пройти бОльшую часть пути женского развития «фу дзу» и измором влезть в шкуру роковой красотки, как бы ни была естественна Сиенна и безлик Риз, на экране они воплотили нечто удивительно нейтральное и сухое. Созданные ими люди и судьбы не хороши и не плохи, не горячи и не холодны, их грехи так же притворны, как и их добродетели, а страдания столь же болезненны, сколь необходимы.
Тем отчетливее на общем фоне сценарных манекенов проступают выпуклые отношения Веры и Кейтлин. Кира и Сиенна во взаимодействии друг с другом на удивление гармоничны, и, похоже, понимают друг друга без слов. Отсутствие предполагавшегося бурного лесбийского секса, да и вообще любых, кроме самых неосязаемых, намеков на двусмысленность, дают фильму какое-то новое, альтернативное дыхание. Дыхание женской дружбы. Когда любовь представлена по сути в двух ипостасях — для удобства и от безысходности, а каждый из четырех несчастных разводит серые будни и пустые разговоры «слюною бешеной собаки», дружба двух женщин творит немыслимое. Завистливая, ненавидящая, подозрительная, жестокая по своей природе, она, тем не менее, все понимает. И, в общем-то, прощает.

Фильм отличный.

Фильм отличный. Неспешное начало. Вся сложность ситуации, в которую попали герои, осознается не сразу. И вообще, та жизнь, которой живут герои — поэт, его жена и подруга детства — кажется беззаботной и легкомысленной. Нет ощущения, что вокруг идет война. Только когда появляется Уильям, ситуация меняется. Особенно поразила сцена в ресторане. Играет музыка, пары тихонько передвигаются по залу, вокруг сигаретная дымка и ничего не предвещает трагедии и вдруг… взрыв. Сильно. Дальше сюжет и диалоги стали удивлять.
Сиенна Миллер приятно удивила. Играла отлично. Пожалуй, у нее роль была сложнее, чем у Найтли. Но она справилась. Героиня ее  вызывает сочувствие, но не жалость.
Самое главное, что можно вынести из этой картины: даже если одиночество заполняет всю жизнь, надо оставаться человеком. Необдуманные поступки разрушают не только жизнь человека, который их совершил, но и жизнь окружающих. А дружба и любовь не может жить рядом с предательством.

Британский диагноз

Не секрет, что американцы делают хорошие фильмы про фронт Второй мировой, что немцы высокохудожественно срывают покровы, снова и снова переживая свое преступление и позор, а удел британцев — тяжелая, тягучая, красивая драма. Их фильмы напоминают историю болезни (недаром один из самых выдающихся — «Английский пациент`). Любовь и смерть, война и мир, память и измена, предрассудки и свобода — все тасуется по-разному, сплетается каждый раз в великолепную и страшную историю. В «Запретной любви», которую можно было без вреда перевести как «Край любви», к классической смеси добавляется музыка, поэзия, география…
Получившийся узор во всем его богатстве и многообразии иначе как жизнью и не назовешь, тем более, что «Запретная любовь» основана на реальных переживаниях реальных героев. Жизненности добавляет и стилизация под хронику (а кое-где — под военные фильмы 40-х), и безупречное операторское искусство Джонатана Фримана, и, конечно, актерская игра. Кира Найтли отточила навык «британской драмы» уже в «Искуплении», и образ Веры у нее, конечно, получился великолепно. Ее мужа играет Киллиан Мёрфи — человек, у которого выходят тяжелые роли (его можно было видеть в «Ветре, который качает вереск» — фильме, мягко говоря, непростом). Сиенна Миллер и Мэттью Риз тоже, безусловно, демонстрируют высокий класс.
Почти два часа «Запретной любви» — это тяжело. Темп в фильме медленный, вязкий, диалоги остроумны, но невеселы, повсюду жизнь переходит в насыщенное аллюзиями искусство, и наоборот, звучат трудные стихи Дилана Томаса, Вера Филиппс поет, как обычно, натуралистичная война и производящий не менее тяжелое впечатление мир. Если Вам удастся досмотреть фильм до конца, у Вас будет о чем задуматься еще очень долго.
Классическая британская драма о великой войне, большой любви и семейной драме. Практически на одном уровне с «Английским пациентом».